Книжные фальшивки и подделки

Еще лет 10 назад тема фальсификаций не была актуальной в среде библиофилов   и профессиональных букинистов. Более того, многие радовались выбранному предмету собирательства, со злорадством наблюдая за разгорающимися скандалами на рынке отечественной живописи. Именно здесь бушевали основные страсти, ибо большие деньги формировали подпольные преступные группы, в которых были распределены роли создателей фальшивок, реставраторов, продавцов и коррумпированных экспертов. С меньшим публичным резонансом подобные явления активно развивались на рынке нумизматики и иконописи.

Но вот эра цифровых технологий протянула свою зловещую длань и к старой книге.

Конечно, даже в советское время встречались экземпляры с вложенными фотографиями титульных листов, отпечатанных дома в темной ванной комнате на толстой бумаге «Унибром». Чуть позднее появились грубые ксероксы недостающих страниц, которые никому в голову не приходило выдавать за настоящие. Они, скорее, просто были бесплатным приложением к дефектному экземпляру и служили слабым утешением владельцу.

Сегодня же, смеем предположить, нет ни одного крупного библиофила, который бы не сталкивался со случаями фальсификаций и подделок, в подавляющем большинстве случаев ставящих цель легализовать украденную из библиотеки книжку.

Попытаемся же систематизировать основные направления подобных пренеприятнейших тенденций:

1.           Настоящим бичом современного антикварно-букинистического рынка являются книги с выведенными или стертыми механическим способом библиотечными печатями. Иногда даже наступает просто какое-то отчаяние, когда берешь в магазине в свои руки приличную книгу и уже чувствуешь, что она будет со стертыми печатями. Примерно те же чувства возникают при чтении некоторых  аукционных каталогов, в которых фраза «следы от выведенного штампа» становится одной из самых распространенных. При желании можно составить своеобразную классификацию этих дефектов: грубо выведенные химическим способом штампы  библиотек ( по слухам грузинского происхождения); печати, стертые буквально до дыр кустарным образом; мастерски удаленные штампы профессиональными реставраторами. В последние два-три года особенно изощренные собиратели и дилеры вырезают часть титульного листа с печатями, а затем имитируют его реставрацию. Это может быть и полное дублирование всей страницы, и наращивание ее фрагмента. Фигура книжного собирателя, держащего книгу с открытым титульным листом над своей головой, поближе к люстре, и пытающегося рассмотреть страницы на просвет, может стать своеобразным символом нынешней эпохи. После этого он также недоверчиво разглядывает поля семнадцатой страницы, а потом —  для уверенности — тридцать третьей и сорок первой. Наступившая эмоциональная усталость от таких книжек и нежелание поощрять кражи из государственных библиотек привели к тому, что многие собиратели категорически отказываются покупать подобные экземпляры, хотя мало кто из них может сказать, что таких книг вообще нет в их домашних хранилищах.

2.           Соприкасающейся с предыдущей темой является практика сохранения библиотечных печатей, рядом с которыми ставится фальшивый штамп «Списано» или «Разрешено к продаже». Подобные штампы в настоящее время можно изготовить в многочисленных специализированных мастерских в течение 30 минут, чем и стали активно пользоваться злоумышленники. Очевидно, что рыночная стоимость такой книги не будет слишком высокой, но зато дилеру  не требуется прибегать к услугам реставраторов. Правда, многие библиотеки стали в настоящее время делать более подробные  штампы, указывая конкретные внутренние решения о списании или  продаже. В качестве иллюстративного примера мы даем такой штамп Российской государственной библиотеки.

3.           В последние годы особенной популярностью у криминальных поставщиков книжек пользуются выемки из периодики ХIХ века с первыми публикациями классиков русской литературы. Как правило, в таких экземплярах отсутствует подлинный титульный лист журнала, так как на нем обычно имеются библиотечные штампы, а сами странички вставлены в подобранный переплет (об этом мы еще поговорим).  Естественно, что лидируют первые публикации Пушкина, Лермонтова и Гоголя.

Кражи из библиотек, как известно, существовали и в дореволюционное время, причем некоторые из известных библиофилов даже были схвачены за руку. Ф.Г. Шилов и П.Н. Берков неоднократно упоминали и о нечистых на руку сотрудниках государственных хранилищ, установивших криминальные связи с книготорговцами. Но такого массового появления библиотечных книг на антикварно-букинистическом рынке не было никогда за всю историю отечественного собирательства. Бережное отношение к библиотечной книге существовало даже в тюрьмах, недаром Иванов-Разумник в своих мемуарах (по памяти, слово в слово) воспроизводит щемящий сердце текст штампа на книгах в питерском доме предварительного заключения: «Берегите книгу, не покрывайте ею котелков, не вырывайте листов, не делайте надписей. Портя книгу, вы лишаете других заключенных возможности ее прочесть и своих товарищей по камере оставляете без книг. В случае порчи книги камера лишается права пользоваться книгами библиотеки ДПЗ».

4.           Одним из самых распространенных способов увеличения «капитализации» книг среди дилеров  является наклеивание старого экслибриса. Особенной популярностью пользуются экслибрисы членов императорской фамилии. Об одном таком наиболее вопиющем случае с использованием ксероксов экслибриса наследника Алексея Николаевича и даже описанном  в первом томе «Библиохроники» А. и С. Венгеровых мы подробно рассказали в специальной новелле в предыдущем номере журнала.

Надо отметить, что непорядочные дилеры баловались такими проделками еще в стародавние времена. Старые библиофилы и сотрудники главной библиотеки страны нередко вспоминают историю, случившуюся после кончины Николая Павловича Смирнова-Сокольского. Как известно, его вдова Софья Петровна Близниковская заказала по совету друзей скромный шрифтовой экслибрис «Из книг Н.П. Смирнова-Сокольского». Он был отпечатан двух размеров: побольше — для солидных книг и маленький — для изданий обычного формата. И вот через какое-то время С.П. Близниковской раздался возмущенный звонок из «Ленинки», куда была передана библиотека, с претензиями о продаже книг из собрания Николая Павловича через букинистический магазин. Вдова попыталась оправдаться и сообщила, что книги она не продает. Расследование показало, что ее небрежное отношение к экслибрисам, массовая раздача их книголюбам привели к неприятному инциденту. Один уже тогда отличавшийся повышенной смекалкой дилер (в то время  они сами себя без обид называли книжными спекулянтами) наклеил на ряд книг экслибрисы Смирнова-Сокольского и без зазрения совести сдал их в букинистический магазин по повышенной цене. Пытливые библиофильские умы даже могут выяснить — о каком из ныне здравствующих книжников идет речь в этой авантюристической истории.

Надеемся, что после ряда сеансов разоблачений фальшивок торгующая публика воздержится от употребления любимых приемов, даже если они носят самый изощренный характер (например, изготовление по оттиску штампов-экслибрисов как чернильных, так и давленных).

5.           Многим собирателям известно о паре-тройке книжных дилеров, которые работают в настоящее время на антикварно-букинистическом рынке Москвы и Санкт-Петербурга под лозунгом «Покупаю дефектные экземпляры». Как правило, это — как раз украденные из библиотек книжки или остатки уже соединенных в одну книгу дефектных изданий.

Как в старые времена местечковые портные перелицовывали старые платья и пальто, так и сейчас из книги-инвалида начинают делать гибрид, а, пожалуй, даже и клон (только не из пробирки, а с помощью современного множительного и полиграфического оборудования).  Сначала подбирается старая бумага (для чего вырываются чистые  листы форзацев или авантитулов недорогих дореволюционных книжек), либо используется западная, изготовленная «под старину» художественная бумага, либо — по библиофильским слухам — она заказывается  у отечественных реставраторов. Затем на ней с помощью профессиональных принтеров или ксероксов воспроизводится необходимый текст, предварительно отсканированный с подлинной книжки и переведенный в цифровой формат. Сложная современная техника позволяет выбрать фактическую любую гарнитуру шрифта, настроить интенсивность цвета печати и многие другие параметры.

Порой применяются и более сложные приемы, когда по скану страницы изготавливается печатная металлическая форма и уже с нее осуществляется фактически полноценная печать с нанесением специальной полиграфической краски. Этот метод используется, как правило, когда надо воспроизвести лишь одну-две недостающие страницы. Конечно, он более дорогой, но зато качество нередко бывает такое, что даже искушенному библиофилу трудно отличить фальшивку от подлинника. Еще совсем недавно простым тактильным способом, подушечками пальцев можно было «прощупать» страницу и отличить плоскую современную печать от подлинной выпуклой, когда буковки вдавливались в бумагу и оставляли соответствующие шероховатости на обороте листа. Сейчас же и эта методика часто не дает результатов. Особенно, если настоящие специалисты фальшивок еще и грамотно испачкают страницу, посадят на нее в нужном месте пятно или маленькую кляксу, так что библиофил верит визуальным впечатлениям и не проводит дополнительный анализ экземпляра.

В последние два года по Москве гуляют то ли один, то ли несколько подобных экземпляров одного из самых дорогих коротких произведений А.С. Пушкина и В.А. Жуковского «На взятие Варшавы». Думаем, уже все крупные собиратели и дилеры подержали его в руках и оценили качество подделки. Искренне надеемся, что облапошить никого из книголюбов не удалось.

Конечно, многие дилеры скупятся на дорогие технологии и даже используют современную бумагу, доморощенными способами пытаясь ее искусственно состарить. По рассказам особой популярностью среди них пользуется заварка краснодарского чая второго сорта. Наблюдая за ходом антикварно-букинистической торговли в столице, знатоки уже достаточно четко знают несколько  деланных-переделанных экземпляров первых изданий классиков русской литературы  ХIХ века, «гуляющих» по прилавкам и книжным аукционам.

Нередко с помощью современной техники изготавливают и недостающие иллюстрации. Конечно, гравюры никто не воспроизводит на медной доске (во всяком случае, искренне на это надеемся), а вот со случаем изготовления специальной формы на литографском камне для воспроизведения недостающих рисунков  В. Чекрыгина к первой книжке В. Маяковского «Я» нам пришлось встречаться.

Вновь сделанные страницы часто можно узнать, внимательно взглянув на обрез книжного блока. Как правило, новые листы отличаются своей белизной по сравнению с налетом пыли веков на всем обрезе. Мы долго сомневались, стоит ли писать об этом маленьком секрете, понимая, что после этого книжные фальсификаторы вряд ли допустят подобные промашки и начнут тщательно затирать пылью вставленные странички. Но и не сказать об этом нельзя.

6.           Соприкасающейся темой является искусственное старение выпущенных в годы советской власти репринтов популярных книг, с целью дальнейшей продажи их в качестве подлинных изданий. Среди наиболее часто встречающихся фальсификаций можно выделить детские книги издательства «Радуга» с иллюстрациями В. Лебедева. Их репринты выходили в 1970-х годах без вступительных статей и прочих отличительных особенностей нового издания (как часто говорят — «один в один»). Их нынешняя стоимость в букинистической торговле — от 250-ти до 500 рублей. А вот подлинная книжка может стоить несколько тысяч долларов. Искушение велико! Вот и «моют» новые издания, кладут выгореть на солнышко, пачкают, якобы реставрируют  и заваривают в чае. Иногда и специалист может сразу не разобрать — подлинная ли книга, особенно если ему не с чем сравнить представленный на экспертизу экземпляр. Несколько лет назад автор статьи  сам умудрился приобрести знаменитый «Цирк» с иллюстрациями В.Лебедева с экспертизой о подлинности одного из сотрудников Государственного исторического музея.  Спасибо, друзьям-букинистам, с удовольствием выведших на чистую воду своих коллег    (уж  в этом наслаждении мало кто себе откажет!), так что книжку  на следующий день удалось вернуть незадачливому дилеру.

Такие же фокусы любят проделывать и с репринтом «Графа Нулина» А.С. Пушкина, вышедшего в издательстве Сабашниковых в 1918 году, благо это произведение классика русской поэзии небольшое по объему и само издание уже имеет  налет времени.

7.           Повышенной популярностью среди библиофилов пользуются особые, с раскрашенными иллюстрациями экземпляры. К ним также надо относиться с изрядной долей недоверия и приобретать лишь после тщательной проверки. Книги XVIII-XIX веков лучше всего сравнивать с аналогичными экземплярами из государственных хранилищ. В принципе подлинность раскраски той эпохи настоящий знаток может почувствовать каким-то особым шестым чувством, которому, впрочем, также не следует безоговорочно доверять.

Еще более сложно обстоит дело с фальшивой раскраской книг русского авангарда. Ее трудно вычислить по составу краски, да и аромат эпохи еще не набрал нужной кондиции. В таких случаях надо смело обращаться к специалистам, либо изучать соответствующую литературу.

Часто ряд московских дилеров любит раскрашивать на домашней кухне школьными акварельными красками известные всем книголюбам книжки артели «Сегодня». Но в этом случае хотя бы есть простой совет: не покупайте раскрашенные экземпляры не из числа нумерованных и имеющих на задней стороне обложки указание стоимости в 40 копеек. Правда, некоторые злодеи (воспользуемся терминологией М.Я. Чапкиной) умудряются аккуратно стирать указание цены, заметая следы своего очередного «акварельного» преступления.

8.           Кошмарным сном каждого собирателя автографов русских писателей является их фальсификация, зародившаяся в основном в ХХ веке и получившая активное развитие в 1990-е годы. Фальшивые автографы (особенно Серебряного века) нередко мелькают и на крупных западных аукционах, так что полагаться на их экспертов также не приходится. Определяющим здесь становится опыт собирателя и пресловутый нюх на подлинные вещи. Еще один ключевой момент — провенанс книги. Остальные соображения должны стать лишь дополнительными аргументами. И орешковые чернила умельцы научились изготавливать, и адресата пишут не абы какого, а наиболее подходящего человека. И факты из биографии подбираются так, чтобы дата автографа совпадала со временем реальных встреч или контактов его героев. Изощренные фальсификаторы, по рассказам знающих людей, берут тома «Литературного наследства» или, например, «Книги и рукописи в собрании М.С. Лесмана»  и аккуратно переводят с их страниц половину автографа одному адресату, а половину — с другого воспроизведенного инскрипта.

Утешением начинающему собирателю таких книг может служить то, что все эти нечистоплотные действия совершаются в подавляющем большинстве случаев в отношении автографов лишь наиболее знаменитых представителей русской литературы. Инскрипты писателей и поэтов второго или третьего ряда, по всей видимости, просто нет смысла подделывать в связи с низкой рыночной стоимостью их автографов.

9.           С развитием реставрационных и переплетных работ по частным заказам стали появляться гибриды из книжных блоков, вставленных в переплеты от других книг. Для этого нередко покупаются недорогие книги в красивых переплетах во Франции или Германии, с корешка которых удаляются наклейки с оригинальным названием. Впоследствии на их месте появляются искусно сделанные наклейки якобы от русских книг. Блок порой обрезается под размер переплета, либо с ним вместе вплетаются дополнительные листы, доводящие книжный блок до необходимой под конкретный переплет толщины. Узнать вставленную книгу, как правило, несложно, особенно присмотревшись к тому, как вплетены и наклеены  листы форзацев, новый или старый каптал в книге, какого цвета ее обрез.

При утрате деталей переплетов роскошных изданий (серебряных углов у «Великокняжеской, царской и императорской охоты на Руси»,  медальонов и т.п.) они восстанавливаются с помощью новоделов.

Надо сказать, что это один из самых небольших грехов книжных умельцев, к которому многие библиофилы относятся весьма снисходительно. 

10.         Распространенным приемом «починки» дефектных экземпляров с недостающими страницами или иллюстрациями является процедура вставки вместо них листов, тетрадок или гравюр из других недорогих книг. Экземпляры для таких «запасных частей», естественно, подбираются с похожим шрифтом и подходящего размера. Шансов, что человек начнет читать книгу и заметит обман не так уж много, так что такие проделки часто проходят незамеченными. Нередко этот способ  используется и при формировании комплектов наиболее востребованных и капиталоемких журналов типа «Жар-птицы», «Золотого руна», «Мира искусства» и т.д.

Фальсификации могут наблюдаться при продаже книг, вышедших в нескольких частях. То затирается номер части, чтобы обмануть внимание покупателя, проверяющего комплектность книги; то вместо отсутствующего титульного листа первой части вставляется титул из других частей; то вырывается авантитул с указанием номера части или общего названия.

Часто встречается обман при продаже альманахов пушкинской эпохи, когда недостающие гравюрки заменяются другими иллюстрациями (например, из «Памятных книжек»). Особенно часто страдает портрет А.С. Пушкина в «Северных цветах» на 1828 год, который беспощадно копируется и вставляется в некомплектные экземпляры, коих не так уж мало. Еще один «великомученик» — портрет Е. Пугачева в «Истории Пугачевского бунта» А.С. Пушкина 1834 года. Экземпляры с «родным» портретом в настоящее время весьма редки, так что дилеры часто вставляют вместо него более поздний портрет Пугачева из «Русской старины». Справедливости ради надо сказать, что подобные случаи были еще в дореволюционное время, когда собиратели комплектовали свои экземпляры, не вдаваясь в подробности о генеалогическом древе портрета.

Кстати, некоторые устроители аукционов жалуются и на противоположные случаи. В процессе просмотра книг могут быть вырваны важные страницы или иллюстрации с целью сбить при торгах цену на данный экземпляр, либо «починить» свой дефектный, либо с особым цинизмом продать потом новому владельцу недостающие страницы за бешеные деньги. Это напоминает нам ситуацию в лихие 1990-е годы, когда в аэропорту «Шереметьево-2» массово пропадали вещи из чемоданов, но зато их потом можно было купить на постоянной торговой точке в 200 метрах от входа.

В заключении обязательно скажем о том, что многие из вышеописанных способов не имели бы ничего плохого, если бы книжный собиратель использовал их просто для спасения и приведения в порядок того или иного издания из своей домашней библиотеки. Криминальность же всему происходящему (кроме банальных краж из библиотек) придает процесс купли-продажи, когда продавец сознательно скрывает от покупателя имеющиеся дефекты или даже уверяет его в подлинности экземпляра как такового. К сожалению, по своему горькому опыту знаем, как часто это случается в нашей среде.

Отдельные слова благодарности — библиофилам и букинистам, сообщивших массу интересных подробностей на заданную тему, многие из которых не вошли в этот небольшой очерк.